Правила жестоких игр - Страница 54

Филипп стянул с себя рубашку без единственной пуговицы и с омерзением швырнул ее на пол, направляясь в маленькую гардеробную. Я уставилась на его широкие плечи, меня затрясло. На лопатке чернела татуировка: круг с перевернутым треугольником, как на медальоне Заккери. На шее у парня имелся подобный серебряный амулет.

– Филипп. – Тихо позвала я.

Он резко оглянулся.

– Что это было? – Мой вопрос повис в воздухе.

Парень пожал плечами и безразлично поведал через паузу:

– Демон. Ты его смогла увидеть?

Я отрицательно покачала головой, стараясь не разглядывать подкаченный торс и тонкий белый шрам под сердцем. Парень кивнул и скрылся в гардеробной, не включая свет, потом вышел с мятой футболкой в руках.

– В меня подобный вселился? – Я знала, что не стоит спрашивать, но страх говорил моими устами.

Филипп, натягивавший футболку, на мгновение замер, потом быстро надел ее.

– Нет. – Отозвался он скупо и взъерошил себе волосы, тяжело вздохнув. – Другой. Ответь мне только на один вопрос: что именно ты помнишь?

– Я ничего не помню.

– Не смей лгать! Это едва не стоило жизни нам обоим! – Он заорал так неожиданно, что я прилипла к полосатым серым обоям, испуганно моргнув. Парень стремительно подошел ко мне, до боли сжал лицо в горячих ладонях, заглядывая в глаза. Я тут же зажмурилась.

– Не смей! – Рявкнул он, веки сами распахнулись, подчиняясь приказу. – У тебя самые странные воспоминания, которые я когда-либо видел. – Пробормотал Филипп. – Эти вспышки…

– Как ты можешь видеть то, что я помню? – Выдохнула я, пытаясь освободиться.

От изумления у него изогнулась одна бровь, губы сложились в ленивую улыбку.

– Как ты можешь помнить то, что никогда не происходило? – Тихо прошептал он.

Я замерла, тут же догадавшись, о каком именно видении говорит Филипп.

Он нависал надо мной, казалось, от него исходил жар, что было трудно дышать.

– Отойди. – Мои руки с силой оттолкнули его, но в следующее мгновение он резко прижал меня обратно к холодной стене, что я шибанулась спиной. Его губы накрыли мои, а пальцы запутались в волосах. Кажется, я буквально прилипла к Филиппу и оторвалась от него лишь на секунду, когда стаскивала футболку.

Он пах знакомым тонким одеколоном, и каждое движение дарило ласку. Утопая в жаре, я видела его удивленные синие глаза, наполненные до краев нежностью. Капельки пота на его груди, мои дрожащие пальцы на его плечах, сброшенное на пол покрывало и смятые простыни. Филипп был точно таким, каким предстал мне в давнем нескромном видении…

Теперь все встало на свои места, мы встали на свои места. Совершенная правильность происходящего дарила абсолютное спокойствие. Больше не осталось ни боли, ни страха, Филипп их изгнал. Наверняка, завтра, когда он снова оставит меня одну переживать очередную маленькую смерть, демоны вернутся, чтобы станцевать бешеную самбу, но это случится только завтра.

Уставшая я задремала, прижимаясь к Филиппу всем телом, так что наши ноги переплелись. Его пальцы поглаживали мою спину, едва прикасаясь к синякам на лопатках. Неожиданно раздались резкие, диссонирующие с неземной тишиной хлопки в ладони. Я распахнула глаза и увидела на пороге Заккери, с перекошенным от гнева лицом он аплодировал нам. Его губы были разбиты, на скуле темнел чуть припухший синяк, вторую щеку рассекали оставленные мною царапины. Мое тело непроизвольно дернулось, захотелось немедленно спрятаться от злобного взгляда. Филипп даже не пошевелился, только его рука едва напряглась, заставляя меня остаться в прежнем положении. Сгорая от стыда, я незаметно уткнулась в его подмышку, стараясь спрятать лицо, и зажмурилась.

– Поздравляю, Фил, ты отлично ее защитил. – Издеваясь, произнес Заккери.

По шороху стало понятно, что он подошел вплотную к кровати. Филипп молчал, он лежал совершенно расслабленный, более того, палец по-прежнему чертил круги на моей спине у каждого выпирающего позвонка.

– Ты хотя бы понимаешь, что делаешь?! – Тут через ироничный тон в голосе парня послышалась злость. – Ты притащил ее в Гнездо!

Кажется, теперь у меня загорели уши. Сердце билось в горле, наверное, его стук могли услышать даже на улице.

– Тебя выставят из семьи! Тебе было необязательно тащить ее сюда, чтобы …

– Выйди! – Жестко перебил его Филипп, прервав, наконец, молчание. Рука на мгновение замерла, сжавшись в кулак, потом снова прочертила загогулину.

– Ты мог выбрать любую из них, почему именно она?!

Я задохнулась от возмущения, слышать подобные слова казалось кощунством.

– Выйди. – Теперь голос Филиппа прозвучал тихо и вкрадчиво, отчего Зак тут же замолчал.

Потом раздались его поспешные шаги, через мгновение Филипп щелкнул пальцами, и громко хлопнула дверь комнаты, громыхнул закрывшийся сам собой замок.

– У тебя так сильно бьется сердце. – Хмыкнул парень понимающе.

Похоже, мне было пора привыкнуть к странностям, вроде заведенных без ключа автомобилей и заплетающихся по чужой воле ног, но все равно, вздрогнув, я отодвинулась. Потом села, прижав простынь к груди, и посмотрела на взъерошенного парня. Несколько секунд мы хмуро разглядывали друг друга, потом он недовольно буркнул:

– Так. Понятно. – И быстро встал, натянув на себя джинсы. Филипп прошелся по комнате, запустив руки в темную спутанную шевелюру, потом, когда я решила, что прямо сейчас он отправит меня домой, прервал тяжелое молчание:

– Не морочь себе голову словами Зака. Он злится.

– Да, я и не думала. – В притворном безразличии пожала я плечами. – Знаю, что мы с тобой случайно. Ты еще в прошлый раз мне дал это понять. Пожалуй, сегодня я прощу тебя за дикую игру, поблагодарю за спасение жизни, а завтра превращусь в воспоминание, буду приходить в институт, здороваться с тобой в коридоре, может быть.